CrazyWEB


Жан Мишель Жарр:

урок для веб-дизайнеров

© Владимир Львов

Сентябрь 8, 1997 – специально для CrazyWeb

Если верить литературным источникам, в некий момент истории изобретатель по имени Джон Голт соорудил особый лучевой экран, с помощью которого скрыл от глаз авторитарного режима целый поселок в Скалистых горах, населенный своими единомышленниками. За несколько сквозь эту завесу прорвался лет лишь один терпящий бедствие самолет. Не знаю, в ходу ли такие трюки у нынешних спецслужб; если так, можно считать, что три с половиной миллиона москвичей лицезрели ни что иное, как открытую версию этой технологии.

Нет, Жан-Мишель Жарр не собирался прятать здание, тем более самое высоченное в Москве. Он просто превратил его в гигантский экран, возможно, по методу Джона Голта.

Лицезреть шоу собиралась едва ли не вся Москва. Нет нужды повторять про ее 850 лет. Если верить летописцам, 850 лет прошло со дня некой пьянки Юрия Долгорукого в этих местах. Следовательно, 850 лет Москве – это еще и 850 лет традиции выпивать на природе. Одним из способов отдать дань уважения этой традиции прийти на Воробьевы горы, а заодно посмотреть, что за подарок приволок этот лягушатник… По крайней мере, главный человек, ответственный за прием подарков, мэр Юрий Лужков, судя по голосу казался мертвецки пьяным в момент, когда представлял гостя. Представлял он его так, как представил бы центаврианского императора, долети тот до Москвы. Помогали Лужкову четыре истребителя – мэр принял их за сверхновые Су-37, но это были всего лишь Су-27. Они разбомбили толпу фейерверками – и улетели восвояси.

Пара слов об обстановке на месте действия и о трудах, которые проделали люди, чтобы на попасть него. Помня о "Монстрах рока" в Тушино, я весьма опасался попасть в давку. Я оказался пессимистом; километровое пространство между университетским небоскребом и спуском к Москве-реке – слишком большое даже для того, чтобы устроить давку из сотен тысяч людей. Для этого у них было больше шансов в метро, где начальство с перепугу позакрывало одну станцию за другой. В результате я окончательно простился с надеждой повстречать друзей – и, поднявшись в город на «Фрунзенской», увидел небывалую картину, знакомую лишь по послевоенной футбольной кинохронике: толпы, толпы – и троллейбусы с людьми на крышах. Было уже 7.30 вечера, а шоу должно было начаться в 8. От "Фрунзенской" я пошел пешком – и без всякой толкучки добрался до места события, где расположился хотя и далековато от сцены (только после концерта я понял, что она была под колоннадой здания), зато прямо по центру.

Еще одним открытием стало то, что сколько ментов в Москву ни пригоняй, на всех не хватит. Лишь на самом месте их присутствие стало ощутимым…

Ладно, пора возвращаться к шоу. Началось оно в 8.30, почти засветло. Все, с кем мне приходилось потом общаться, были едины в одном: лучше оно пошло к концу, когда совсем стемнело. Еще одна причина – звук, который мне поначалу даже показался тихим.

Музыка, которой одарил нас Жарр, не нова – некоторым вещам за 20 лет. Oxygen, Magnetic Fields, Equinox… Вопреки устоявшимся вкусам, нельзя сказать, что в своем жанре Жарр – лучший, разве что первый это начал. Во всяком случае, английский суперклавишник Дон Эйри на своем ‘Tales Of Triumph And Tragedy’ 1988 года справился с задачей лучше. Своим успехом шоу Жарра обязано свету. Ради этого на него и стоило идти. Я бы приволок на него под мышкой всех наших Web-дизайнеров. Может, после такого у них наконец что-то отложится в голове, по крайней мере желание бросить это занятие – у тех, кто способен воздвигать лишь бесконечные сайты совковых контор, либо постсоветский грандж.

Продолжая разговор о свете – свет как таковой был даже интереснее картинок: Универститет в моих любимых холодных сине-зеленых тонах – что может быть лучшей заставкой на Вебе? Из картинок хороши были лишь космические, некоторые были и вовсе неуместны – как синеблузо-пролетарские коллажи во время композиции, посвященной памяти принцессы Дианы.

Самый большой конфуз возник, когда месье Жарр решил напомнить, что последним завоевателем, вступившим в Москву, был император французов. Долго я ржал от силуэтов Наполеона в окружении лого Netscape. Будто Наполеон сам был партизаном, а не был бит таковыми. Редмондский змий или буква e от Эксплорера (сойдет и за Empereur) в качестве эмблемы Человека в треуголке были бы уместнее – но такова история. Запомнились еще простые титры под Revolution: FREEDOM – NO FREEDOM, SEX – NO SEX. Почти Anthrax.

Пик технического экстаза наступил, когда Жарр представил в качестве почетных гостей экипаж многострадального «Мира». Прожекторы устремились в небо –по небу и вправду двигалась светящаяся точка. «Мир», безымянный спутник, или вируальный объект – трудно сказать. Возможно, Жарр любит космонавтов больше себя самого. Голова Гагарина в скафандре стала чуть ли не его торговой маркой, в то время как увидеть на стене-экране самого Жарра при деле зрителям было не суждено. Лишь в самом конце Жарр объявил, что играет не один – клавишники, клавишники… Ему бы взять прнимер с Rush – у тех световое шоу под стать ему, есть даже общие элементы вроде бегущего человечка, но только себя тройка канадцев показывать крупным планом не забывает.

Ближе к концу многие в толпе были готовы пуститься в пляс – музыка к этому располагала, а погода холодала. Только вот места для этого было все же поменьше, чем в ночных клубах. Конец как таковой многие поначалу приняли за очередной анкор: на стене университета появилась реклама банка "Менатеп". Но тут к реальности вернули менты, поднявшие головы и дубинки. И лишь люди на крышах троллейбусов в час ночи напоминали о том, что нечто великое и вправду свершилось.


A Vision Production
Copyright © 1995-97 ORBIS TERTIUS
All rights reserved. Redistribution and reproduction not permitted.
CrazyWEBtm is a trademark. All other trademarks remain property of their respective owners.



Say something: crazyweb@orbis-3.ru