"Красная бурда" 20 января 1999 г.

СМЕХ СКВОЗЬ ТРУБЫ

Как-то писателя-юмориста Пиндюрина жизнь больно ударила, фигурально выражаясь, что говорится, ниже пояса. Украли у Пиндюрина с дачи канализационные трубы. Долго собирался Пиндюрин устроить себе канализацию, и вот на тебе, собрался. Долго выбирал себе трубы, долго собирал деньги. На тебе, выкуси, Пиндюрин -- собрал, называется? Долго Пиндюрин не мог успокоиться и воспринять удар судьбы ниже пояса стоически и философски. Долгими ночами ворочался он во сне, посылая проклятия тому неведомому ворюге, насылая на него понос, кариес, молочницу и немощь мужскую. Хотя и не сомневался Пиндюрин, что все его пожелания дошли до адресата, но жить от этого становилось не легче.

А тут, как раз, пригласили его выступить перед читателями в Доме творчества. Больно любили читатели творчество писателя-юмориста Пиндюрина. Бывало даже, что на его выступлениях смеялись до слез, до того было смешно. Всюду, куда ни приходил Пиндюрин, воцарялось веселье и радость. Такой веселый был писатель-юморист Пиндюрин. До того, как судьба не стукнула его больно ниже пояса, лишив
дорогостоящих канализационных труб и вместе с тем возможности справлять нужды свои на даче, как это принято у писателей-юмористов в цивилизованном обществе, а не варварским способом, как вынужден это делать российский писатель-юморист Пиндюрин. Даже для
писателя-юмориста это было не смешно, не говоря о простом читателе. Пиндюрин от выступлений отказался, сославшись на то, что у него украли канализационные трубы. Но организаторы творческого вечера настаивали, поскольку билеты уже были проданы. "Ну что я им могу сказать, -- с болью возражал писатель-юморист Пиндюрин, -- разве что о том, что у меня трубы на даче слямзили? Я не могу в таком состоянии
разговаривать с публикой, я могу их только расстроить, огорчить..."

Однако после того, как Пиндюрину выдали аванс за выступление, его и без того слабое сопротивление было окончательно сломлено. "В конце концов, надо компенсировать утрату канализационных труб, да зарабатывать на все новые и новые трубы. Перед выступлением у писателя Пиндюрина настроение было паршивое, хотя он принял для куража перед выходом двести грамм коньяка "Аде". Шпрехшталмейстер Степаныч зычным голосом объявил его выход, и Пиндюрин, тяжело вздохнув, понурив голову, вышел на освещенную сцену. Раздался шквал аплодисментов. Так зрители обрадовались его появлению. Шуток ждали от него зрители. Зал был полон, некоторые сидели в проходах, на подоконниках, на карнизах, на креслах, на спинках стульев, на коленях, на плечах, висели на руках, свесившись с балконов, с галерки. Пиндюрин подождал, пока стихнут аплодисменты. И когда они все-таки через полчаса стихли, открыл было рот для того, чтобы начать свое выступление остроумной шуткой... то вдруг с ужасом ощутил, что в голове у него образовался вакуум... Всегда собранный, остроумный, балагур и весельчак, сообразительный, отчаянный ритор, полемист, он вдруг ощутил, что в голове у него сплошные трубы...

(Продолжение следует.)

© 1998 Александр Мешков